Столкновение началось кавалерийским наскоком:
«Около 6 часов командиры армии [маршалы Мюрат и Богарне] в сопровождении своего штаба направились к аванпостам и обошли то место, где накануне шла битва. Не успели они обойти его, как все донесения принесли известие, что дивизия Коновницына пришла на подкрепление к корпусу Остермана. Вице-король приказал тотчас же своей пехоте идти на подкрепление кавалерии, которой командовал неаполитанский король.
Гусары, посланные в качестве разведчиков, были встречены огнем при въезде в лес и принесли известие, что неприятель, по-видимому, намерен его упорно отстаивать. На самом деле, со всех сторон раздавался огонь стрелков, и пушки, выставленные русскими на дорогу, обстреливали наши колонны, двигавшиеся вперёд. Генерал Дантуар велел тотчас же выдвинуть наши орудия…
Тогда неаполитанский король, поспевавший всюду, где его присутствие могло быть полезно, приказал атаковать с о стороны нашего левого крыла, чтобы прогнать кавалерию, находившуюся на краю леса. Хотя это движение было хорошо задумано, оно не оправдало возлагавшихся на него надежд: гусары, которым было поручено его выполнение, были недостаточно сильны; они принуждены были отступить, правда, в большом порядке и без потерь, перед многочисленными эскадронами, высланными против них.
Пока мы были заняты на левом крыле, русские пытались прорвать наше правое крыло; за метив это, вице-король направил к этом у пункту 13-ю дивизию; она остановила успехи русских.»
(2-й капитан инженер-географ при штабе 4-го армейского корпуса
Луи Эжен Антуан де Лабом)
Около 8 часов утра (по другим сведениям - 10) полки 13-й дивизии вышли к Куковячино. 1-я бригада генерала Леонара Юара де Сен-Обена (1-й кроатский и 84-й линейный пехотные полки) стала не левом фланге. На правом разместился 92-й полк линейной пехоты и батальон вольтижеров 106-го полка линейной пехоты из 2-й бригада генерала Жана Клода Руселя. Оставшиеся три батальона 106-го полка располагались в центре. Впереди их стоял уже поучаствовавший во вчерашнем деле 8-й полка лёгкой пехоты, сзади - 1-я дивизия тяжёлой кавалерии генерала Сен-Жермена.
Две бригады 1-й дивизии лёгкой кавалерии генерала Брюйера подпирали фланги. Одну отправили через броды на правый берег Западной Двины, обозначив фланговую угрозу русской позиции.
14-я пехотная дивизия генерала Жана Батиста Брусье и итальянская Королевская Гвардия по мере прибытия разворачивались влево и вправо от почтового тракта, образуя вторую линию. После сильной артиллерийской подготовки французы атаковали оба фланга русской позиции. Бригадному генералу Русселю с 92-м полком линейной пехоты и батальоном вольтижеров 106-го полка приказано было обойти лесом левый фланг у Песчанки, но дело забуксовало. Атака бригадного генерала Юара с 1-м кроатским и 84-м линейным пехотными полками против правого фланга развивалась успешнее – оборонявшиеся здесь русские батальоны вынуждены были податься назад.
«Наша рота стояла от дороги по левую сторону, на довольно высокой горе, под горой наш стрелки лежали во рву; орудия наши из-за кустарника едва были видны, наконец стали наступать французские колонны, мы открыли огонь и производили пальбу без торопливости, и тут я первый раз в жизни увидел, как наши ядра попадали в колонны и били людей, потом французы подступили сажень на 200 к нам ближе, мы стрелять стали картечью, я так же увидел в первый раз, как смертоносное сие изобретение истребляет людей.»
(Алексей Карпович Карпов
«Записки полковника Карпова»)
Но Коновницын перебросил сюда резервы, ударил неприятеля во фланг и отбросил за овраг. Новая атака, предпринятая французами и хорватами, так же была отбита.
«… Русские двигают несколько резервных полков на свой сильно пострадавший правый фланг. Генерал Гюар, подавленный численностью неприятеля, отступает в бесплорядке…
… Дивизия кирасиров, жестоко обстрелянная, спешно отступает, давая место дивизии Бруссье, идущей на помощь дивизии Дельзона. Земля дрожит под тяжестью лошадей. Идёт какая-то сутолока от скрещивания наступающей пехоты и отступающей кавалерии, получается страшный беспорядок, и мы решительно не можем разобраться, что происходит…
… Между тем русские подходят. Крики, которые мы слышали, исходили от них, когда они устремились из леса и бросились на дивизию Дельзона, чтобы уничтожить её и захватить артиллерию…
…Ободрённые успехом русские стрелки, до тех пор невидимые, выходят из своей засады и увеличивают число победителей. В эту минуту нашей артиллерии следовало бы обстрелять эти дерзкие толпы, но действие парализуется отступлением дивизии Гюара, так как наши выстрелы могли бы попадать не только в неприятеля, но и в своих...
…Земля уже покрылась мертвыми и ранеными Кроатского и 84-го полков.»
(су-лейтенант, старший адъютант полка гвардейских велитов
Цезарь (Чезаре) Ложье де Белькур)
«…вдруг на левом крыле и в центре началась внезапная атака, и раздались страшные крики: неприятель явился в огромном количестве, оттеснил наших стрелков, поставленных в лесу, и заставил артиллерию поспешно отступить. Русская кавалерия воспользовалась этим успехом, чтобы произвести сильную атаку на кроатов и на 84-й полк; к счастью, неаполитанский король вовремя подоспел и остановил успехи русских.»
Русские, преследуя отступающих, сами перешли овраг, но были атакованы 8-м польским уланским полком, возглавленным маршалом Мюратом. В последовавшей схватке был ранен адъютант маршала бригадный генерал Пьер Сезар Дери. Ранение пулей в руку и груди получил командир 15-й бригады лёгкой кавалерии бригадный генерал польской службы Юзеф Немоевски. В итоге боевые порядки русских батальонов были прорваны и они «обращены в бегство и рассеяны».
Развивая успех, Мюрат снова отправил в атаку пехоту генерала Юара и ввёл в дело в центре три батальона 106-го полка линейной пехоты. Полковнику Бертрану удалось прорваться к позициям русской артиллерии и только контратака бригады генерал-майора Дмитрия Ильича Чоглокова (Перновский и Кексгольмский пехотные полки) из 11-й пехотной дивизии, подошедшей из тыла и ударившей в штыки, спасла орудия. Контратаку поддержал Черниговский пехотный полк ведомый подполковником Иваном Михайловичем Ушаковымb>, который </i>«очистил лес, занятый сильным неприятелем и ударом в штыки отбил нашу трёхорудийную батарею». Во время этого боя получил ранение в ногу начальник артиллерии 1-й Западной армии Александр Иванович Кутайсов.
(2-й капитан инженер-географ при штабе 4-го армейского корпуса
Луи Эжен Антуан де Лабом)
Мюрат, развивая успех, ввёл в дело три батальона 106-го полка линейной пехоты. Французам удалось выйти к позициям русской артиллерии и только контратака бригады генерал-майора Дмитрия Ильича Чоглокова (Перновский и Кексгольмский пехотные полки) из 11-й пехотной дивизии, подошедшей из тыла и ударившей в штыки, спасла орудия.
Между тем, «неаполитанский король и принц Евгений направились к правому крылу и призвали его к действию. Русские, сидевшие в засаде в лесу, оказывали живейшее сопротивление 92-му полку, который, несмотря на выгодное положение на возвышенности, оставался в бездействии; чтобы подбодрить его, вице-король послал к ним своего адъютанта Форестьера, которому удалось заставить его двинуться вперед. Это движение показалось, однако, слишком медленным горевшему нетерпением герцогу д'Абрантесу [дивизионному генералу Жану Андошу Жюно, помощнику командира 4-го армейского корпуса]; этот неустрашимый генерал, привыкший к роли главнокомандующего, покинул принца, чтобы воодушевить полк, за которым мы все следили; его присутствие, или лучше сказать, его пример наэлектризовали все сердца , и в одно мгновение храбрый 92-й полк, под предводительством генерала Русселя, пошел в атаку, опрокинул все препятствия , встретившиеся на его пути, и проник, наконец, в лес, куда, очевидно, неприятель хотел загородить нам доступ.»
Между тем, «неаполитанский король и принц Евгений направились к правому крылу и призвали его к действию. Русские, сидевшие в засаде в лесу, оказывали живейшее сопротивление 92-му полку, который, несмотря на выгодное положение на возвышенности, оставался в бездействии; чтобы подбодрить его, вице-король послал к ним своего адъютанта Форестьера, которому удалось заставить его двинуться вперед. Это движение показалось, однако, слишком медленным горевшему нетерпением герцогу д'Абрантесу [дивизионному генералу Жану Андошу Жюно, помощнику командира 4-го армейского корпуса]; этот неустрашимый генерал, привыкший к роли главнокомандующего, покинул принца, чтобы воодушевить полк, за которым мы все следили; его присутствие, или лучше сказать, его пример наэлектризовали все сердца , и в одно мгновение храбрый 92-й полк, под предводительством генерала Русселя, пошел в атаку, опрокинул все препятствия , встретившиеся на его пути, и проник, наконец, в лес, куда, очевидно, неприятель хотел загородить нам доступ.»(2-й капитан инженер-географ при штабе 4-го армейского корпуса
Луи Эжен Антуан де Лабом)
Таким образом, французам удалось охватить левый фланг русской позиции. В этой ситуации Пётр Петрович предпочёл скомандовать отступление.
«На самом краю нашего правого крыла заметили в эту минуту, что русская колонна, посланная, чтобы обойти нас, стала отступать, когда мы завладели лесом; король Неаполитанский бросился немедленно к кавалерии и приказал ей лететь к этой колонне, чтобы ее отрезать и заставить положить оружие. В первую минуту кавалерия была в нерешимости, опасаясь неровностей почвы, но королю хотелось, чтобы его мысль была немедленно приведена в исполнение: он пришпорил лошадь, выхватил шпагу из ножен и воскликнул с пылким воодушевлением: «Пусть храбрейшие следуют за мной!» Это геройство привело нас в восторг, все поспешили к нему на помощь и, наверное, захватили бы русских в плен, если бы глубокие овраги и густой кустарник не задержал и наших эскадронов; неприятельская колонна воспользовалась этим временем, чтобы уйти от нас и соединиться с отрядом, от которого она отделилась.»
(2-й капитан инженер-географ при штабе 4-го армейского корпуса
Луи Эжен Антуан де Лабом)
Русский арьергард в два часов пополудни отошёл к деревне Комары. Французы поначалу не преследовали его, удовлетворившись захватом позиции.