«Того же [1632] году сентябре в 25 день по государеву великого князя Михаила Федоровича всея Руси указу поставил я, Петр, со служилыми людьми по Лене реке острог для государева величества в дальней окраине и для государева ясачного збору и для приезду якуцких людей. А преж тово на Лене реке и в якуцкой земле государева острогу не бывало нигде. А поставил, государь, новой острожек я, Петрушка, против якуцкова князя Мамыкова улусы и меж иными многими улусами среди всей земли».
Пётр Бекетов
В 1619 году в Енисейском остроге был допрошен пленный тунгусский "князец" Илтик. Среди прочего он сообщил о существовании на расстоянии двух дней хода от острога "великой реки Лин" на которой живёт могущественный народ, строящий остроги и корабли с колоколами и пушками. Такая, мягко говоря, неожиданная новость не могла не заинтересовать местную русскую администрацию. Уже в конце года в Мангазейском остроге начинает снаряжаться отряд из десятка служилых людей под командованием пятидесятника Григория Семенова. В 1621 году (снова же от пленных тунгусов) удалось получить сведения о том, что на "Лин реке" живут люди, которые носят такую же, как русские одежду, строят деревянные избы и имеют лошадей.
Вероятно, первыми русскими, увидевшими якутов воочию, были люди из отряда мангазейского промышленника Пантелея Пянды. Который в начале 1620-х годов не только достиг Лены, но и спустился по ней до долины Эркээни. И прожил три года с кланом кангалаского тойона Тыгына. Впрочем, сведения об этом предприятии довольно смутные.
Некоторые русские экспедиции в Якутию
Зато в 1630 году Лены разом достигли несколько отрядов, оставивших вполне адекватные и задокументированные сведения. Более того, эти экспедиций уже имели чёткие экономические и политические задачи.
Зимой по поручению боярского сына Самсона Новацкого обследовавшего Нижнюю Тунгуску, проведывать «про новые землицы проведать и тех новых землиц людей под государеву царьскую высокую руку призывать» отправился отряд Антона Добрынского численностью в 30 человек. К осени Добрынский дошёл по рекам Чона и Вилюй до Лены и обследовал её течение вплоть до реки Алдан. На Лене Добрынский обнаружил "конную якуцкую орду".
После чего часть отряда во главе с казаком Мартыном Васильевым отправилась на запад, в 1632 году достигла Тобольска и представила сведения об обнаруженных землях и народах. Сам же Добрынский и 15 человек с ним остались на Лене с целью "утверждения государевой власти" и сбора ясака за 1631 год, для чего построили зимовье (к сожалению, о точном месте его расположения сведений не имею). Затея с ясаком полностью провалилась. Более того, с ноября по май зимовье находилось в осаде. Впрочем, безуспешной – отряд благополучно пережил и к июлю 1632 года так же вернулся в Тобольск. Где по результатам экспедиции была составлена "доезжая память", содержащая уже вполне адекватные сведения о якутах (а так же о Вилюйских и Алданских тунгусах).
В 1630 году верховий Лены достиг отряд казачьего десятника Илея Ермолина, но он до "людной и скотной" "Якольской земли" не дошёл и только слышал о ней от тунгусов. В конце года из Енисейска отправился отряд под предводительством атамана Ивана Галкина. Ему удалось дойти по Лене до реки Алдан и собрать первый ясак с населения "новой землицы". Которое атаман охарактеризовал, как "скотны и людны и доспешны и воисты и не хотели государеву ясаку дать" и приводить его "под государеву высокую руку" следует "большими служилыми людьми".
30 мая 1630 года на «дальную службу на Лену реку" был отправлен Пётр Бекетов. Поначалу его отряд собирал ясак с бурят и тунгусов в верховьях Лены. Но, ознакомившись с "доездной памятью" атамана Галкина, Енисейский воевода прислал Бекетову подкрепление (14 казаков) и предписание привести население "Якуцкой земли" под власть государя. К маю 1632 года Бекетов пришёл в земли бетунских якутов и стал агитировать их идти под "высокую руку" русского царя. Уговоры пришлось подкрепить силой. В итоге бетунцы стали первыми якутами не просто заплатившими ясак, но «шертовали» царю.
Осенью Бекетов заложил Ленский (Якутский) острог. Опираясь на новую базу, его отряд принудил до весны 1633 г. к "шертованию" батулинского тойона (или, как их именовали в русских бумагах – "князька") Ногуя, мегинского тойона Буруха, катылынцев и дюпсинцев. После чего многие тойоны "шертовали" уже вполне добровольно. В результате, всего за год Бекетов привёл под "государеву руку" 32 "князьца" и почти все центральные улусы. Не забывал Бекетов и про наказ о разведывании новых земель – в 1632 г. вниз по Лене отправлялись отряды Андрея Дубины и Алексея Архипова. Отряд последнего добрался до Жиганской земли, где поставил зимовье (1632 г.) и собрал ясак.
В 1633 году Бекетов сдал дела боярскому Парфену Ходыреву и вернулся в Енисейск. И тут на сцену вновь возвращается атаман Галкин. 21 сентября 1633 г. он неожиданно явился в Ленский острог и «насильством» отстранил Ходырева. Что тут сказать? Бездарного и безынициативного руководителя (а как ещё можно назвать человека, которого "скинула" дюжина казаков?) сменил человек, у которого этой инициативы было чересчур много. Он наконец-то получил в распоряжение "больших служилых людей" и начал действовать весьма жёстко. Насилием и вымогательством Галкин спровоцировал объединённое выступление «многих якольских князцов со своими людьми». В начале января 1634 года Галкин попытался перехватить инициативу, и нанести превентивный удар. Но его отряду из 50 казаков и промышленных людей пришлось ретироваться за стены острога. Где и просидеть с 9 января до 28 февраля, когда осада была неожиданно снята (вероятно, из-за раздоров между тойонами). Распад коалиции приободрил Галкина. Ряд улусов, участвовавших в осаде, подвергся погромам, часть других откочевала на "дальние реки" (хотя некоторых удалось убедить остаться). Более того, Галкин умудрился устроить вооружённое столкновение и с соотечественниками из мангазейского острога (в ходе которого погибло 4 человека). Волнения, спровоцированные Галкиным, продолжались ещё некоторое время, в том число в 1636 и 1637 г.г.
В 1635 году в бассейн Вилюя прибыл отряд Воина Шахова. Он начал собирать ясак с местных эвенков и якутов в нижнем течении реки и основал три зимовья – Туканское, Средневилюйское и Усть-Вилюйское. Причём, действовал Шахов, в основном путём переговоров и раздачей подарков.
В бассейне Алдана с 1637 года действовал отряд Копылова. Ему пришлось выдержать ряд боевых столкновений. В результате Копылову удалось дойти до устья реки Мая, объясачив многих тунгусских "князцов" и основать в 1638 году Бутальский острог в устье "Томки реки".
Упомянутое выше Жиганское зимовье оказалось весьма кстати в качестве базы для дальнейших экспедиций. В 1633 году отряд Ивана Реброва и Ильи Перфильева, спустился по Лене к морю и достиг устья р. Яны, где поставили зимовье. Здесь они собрали ясак с юкагирских племен, и Перфильев с этим ясаком вернулся в Енисейск. Ребров же ещё в течение 7 лет «проведывал» новые земли, добрался до Индигирки в "Юкагирскую землицу" и основал там два острожка. В 1641 г. он с богатым ясаком вернулся в Якутск. В 1642 году Ребров был вновь ходил к побережью Ледовитого океана и достиг р. Оленька, где построил зимовье и оставался до 1647 г.
В 1636 г. на Оленёк пришёл отряд енисейского десятника Елисея Бузы. Он поднялся вверх по реке, сухопутным путём перебрался на р. Молоды, по ней вышел к Лене. Построив два коча Буза спустился по Лене к морю и потерпел крушение в устье реки Омолой. Пешим ходом он перебрался в устье Яны. Где на некоторое время обосновался, собирая ясак с местных якутов и юкагиров.
В это же время верховьев Яны через Верхоянский хребет на лошадях добрался Селиван Харитонов и основал зимовье. Тремя годами позже через хребет перевалил отряд в 30 человек во главе с Посником Ивановым, и так же основал зимовье. Ещё одно зимовье (Зашиверское) он основал в следующем году на Индигирке. Дмитрий Ерило в 1641 году в устье реки основал Олюбенское зимовье, на следующий год он основал острожек на реке Алазеи. Два следующих года в этих местах действовал отряд Зыряна. Следует отметить значительное сопротивление местного населения, как юкагиров, так и чукчей.
В 1640 г. Селиван Харитонов, выйдя из р. Яны, морем добрался до Колымы, а через год казачий десятник Михаил Стадухин людей, доплыл до Колымы из устья Индигирки. На Колыме он поставил зимовье, в котором оставил 13 служилых людей во главе с Семеном Дежневым. До открытия Берингова пролива оставалось 6 лет.
Таким образом, население Центральной Якутии приняли российское подданство в 1628-1636 г.г. Для остальных уголков Якутии этот процесс растянулся до конца 1640-х годов.
Однако, говоря о "Якутии", я снова забегаю вперёд –"якольская земля" пока ещё не имела чётких границ, определённого статуса и единого управления. За сбор ясака здесь конкурировали представители администрации нескольких западносибирских острогов, что приводило к столкновениям и многочисленным злоупотреблениям. Идею выделения "Новой Сибири" в самостоятельную административно-территориальную единицу выдвинул мангазейский воевода А.Ф.Палицын уже в 1633 году в представленной в Приказ Казанского дворца докладной записке. В 1638 году было принято решение об образовании Якуцкого уезда с центром в Ленском острожке. В новый уезд включили "все реки, кои впадают в Лену".
Бассейн Лены
Если взглянуть на карту, можно увидеть, что современные границы Якутии несколько отличаются от указанного принципа. Верховья Лены, Олёкмы, Чары, почти весь Витим, находятся за её пределами. Зато внутри границ оказались Яна, Индигирка, нижнее и среднее течение Колымы – "юкагирская землица".
В новый уезд были назначены два воеводы – П.П.Головин и М.Б.Глебов. В обязанности им вменялось: строительство острогов и их защита, обследование Лены и других рек на предмет «приискание новых землиц» и обложение их ясаком, создание пашенного земледелия, строительство церквей, охрана интересов торговых и промышленных людей,
Суд в отношении русского и местного населения, борьба против азартных игр, курения табака и производства спиртного.
В помощь воеводам выделялись 393 казака и стрельца (из гарнизонов Тобольска, Енисейска, Берёзова), двое письменных голов из Москвы, два кузнеца из Тобольска, два толмача из Енисейска. Итого 406 человек (Головин дополнительно набрал двух подьячих, четырёх попов и пять толмачей). Вооружение, помимо стрелкового, включало 7 пушек и 10 полковых пищалей. Так же были выделены значительные припасы, денежное жалование, и разнообразные "подарки" (изделия из меди и олова, сукно, бисер).
Воеводы прибыли в Ленский острог 18 июля 1641 г. Приняли дела и казну у Осипа Галкина, проверив его" в приходе и расходе", осмотрели острог. Пётр Головин произнёс от имени государя Михаила Фёдоровича "жалованное слово" служилым и "жилецким" людям и, отдельно, "лутшим людям" из местного населения. После чего, "проставился" за казённый счёт. После чего воеводы приступили к своим обязанностям.
А первейшей из них было упорядочение сбора ясака. До сих пор обложение производилось по принципу «брати б ясак поскольку будет мочно». Что открывало широкие возможности для произвола сборщиков и воровства. Новая система твёрдо связывала размеры ясака с имущественным положением плательщика. В первую очередь – с количеством скота. Но её введение требовало обладания сведениями о численности подлежащего налогообложению мужского населения (с учётом наличия у них "холопов" и иждивенцев) и их благосостоянии. В связи с этим, в 1642 году была начата перепись населения.
Но то, что выглядело хорошо в теории, на практике чуть не привело к масштабной войне. Среди местного населения поползли слухи о том, что целью переписи является конфискация скота и истребление части якутов. Переписчики подверглись ряду нападений. Во многих улусах начали собирать вооружённые отряды. К концу февраля они начали стягиваться к Ленскому острогу. Общая численность участвующих в событиях 1642 года воинов могла достигать 2 тысяч, что делает конфликт самым масштабным на территории Якутии. Однако, несмотря на всю напряжённость ситуации, взрыва удалось избежать. Во многом, благодаря позиции ряда тойонов, сохранивших лояльность к русской администрации. В первую очередь – ближних к острогу, где реальные цели переписи были уже известны.
Политика "ясак с них собирать с великим раденьем, всякими мерами, ласкою, а не жесточью" (несмотря на все перегибы и злоупотребления) и ставка на вовлечение "лутчих ясачных людей" в дела российской администрации (для сбора того же ясака, к примеру) дала результат. В конце концов, уплата ясака не затрагивала коренных интересов населения – она не нарушала привычного уклада жизни. А большая война с весьма сомнительными перспективами наверняка привела бы к очень тяжёлым последствиям для многих родов. Так что, несмотря на ряд столкновений и потери с обеих сторон, события 1642 года остались всеякутской демонстрацией или маневрами.
К 1649 г. по всему уезду была составлена полная ясачная книга с охватом взрослого ясачного населения всех якутских волостей. Тогда было зарегистрировано в 35 волостях 1497 ясачных плательщиков, с них предполагалось собрать 7393 соболя (плюс ещё 841 соболь государевых, воеводских и дьячих "поминок"). Весьма заметный рост по сравнению с 24 соболями и 4 шубами соболиными, собранными Бектовым в 1632 году и даже с 3580 соболями и 404 лисами, полученными в 1641 году с 712 ясачных. Наиболее распространёнными был ясак в 2-5 соболей, хотя встречались гораздо более значительные "оклады" в 18, 20 и даже в 25 соболей. Каждому плательщику сборщик ясака обязан был выдать "отпись" о приеме ясака, что предотвращало двойное взимание налога.
Уплата ясака обеспечивалась "шертованием" тойонов (принесением обязательств в выплате самим и родственниками), а так же взятием заложников-аманатов. По одному-двум "лутшим людям" из улусов на год или полгода, с проживанием в остроге. Впрочем, для осёдлых родов, аманатство довольно быстро потеряло значение. У уклоняющиеся от уплаты ясака могли конфисковать скот. Исправное же внесение ясака, наоборот, активно поощрялось подарками. В том же 1641 году на "государево жалование": 11 гривенок меди, 268 "лоскутов разрезной меди", 31 гривна олова, 24 "лоскута олова", 650 "прядок камени одскую", 20 "белемков медных", 4 "перстни медных те со ставками", сукно, сети, "хвосты коневьи"…
В целом, установившаяся система имела две задачи – регулярное поступление и увеличение ясака и сохранение "платёжеспособности" населения в дальнейшем. Ободрать, но не разорить. Отсюда пристальное внимание к злоупотреблениям сборщиков, пытавшихся урвать сверх. Это как напрямую сокращало поступления в казну, так и грозило сократить сбор ясака в дальнейшем. Конкуренция с государством жёстко каралась: "казнить смертью без всякие пощады", "бить на козле кнутом и в проватку и животы их имать на великих государей все ж без остатку, а самих их ссылаты в Даурские остроги и верстать детей боярских, и сотников, и атаманов, и пятидесятников в казаки, а казаков в пашню". Однако, следует отметить, что "воровство" всё равно продолжалось.
Одним из способов сокращения произвола "служилых людей" было расширение привлечения к сбору "лутчих людей" из ясачных. А это, в свою очередь, укрепило лояльность, как сокращением злоупотреблений, так и заинтересованностью вовлечённых. То есть администрация и местная верхушка оказались заинтересованы в успешности друг друга.
Хозяйственные инструменты XIX века
Именно тогда, на мой взгляд, начался процесс, в результате которого якуты (при равных с эвенками "стартовых позициях" – численность тех и других составляла порядка 25-30 тысяч) оказались превалирующим народом Якутии. Они жили на Средней Лене, ближе к Ленскому острогу и были относительно осёдлыми скотоводами. Поэтому выглядели более надёжными налогоплательщиками, чем кочевые охотники, готовые в любой момент навьючить оленей и уйти куда-нибудь за пределы. В дальнейшем, когда пушнина перестала быть единственным товаром, требующимся Российскому государству, а якуты перешли к разведению рогатого скота, полезность их в глазах администрации возросла. Что отразилось в определённых преференциях. В итоге численность якутов на 2010 г. составляла 480 тыс. (из них 466 тыс. проживают в Якутии - 49,9 % населения), а эвенков, даже с учётом родственных народов – в четыре раза меньше. Причём, в Якутии их проживает только 35 тысяч (непосредственно венков – 21 тыс. - 2,2 %). А вторым по численности народом на территории республики являются русские - 353 тысяч (37,8 %). Причём, Советский Союз почти не повлиял на это соотношение (несмотря на то, что абсолютная численность выросла вдвое).
Охотничьи ружья. Насколько могу разглядеть – ижевская винтовка 1887 г., тульская "берданка" и капсульное ружье середины XIX. Вверху замок кремневого ружья. Ниже пороховницы, мешочки для свинца, табакерка. На полу пара капканов.
Конечно, очень многие русские (так же, как украинцы, белорусы, казахи и т.д) приехали в Якутию хоть и надолго, но временно. Шестидесятитысячный Нерюнгри весь такой – он построен ради угольного разреза (об этом - как-нибудь в другой раз). Но есть в Якутии и "коренное" русское население. Это те люди, предки которых переселялись сюда с XVII века. Кто служить, кто торговать, кто землю пахать. А кто и "сидеть" – ссылка в Якутию началась ещё с 1640-х годов.
Напоследок стоит отметить ещё два последствие русской экспансии. Помните про попов, взятых с собой Головиным и наказ воеводам «храм воздвигнути и осветити»? Делалось это "для нужд" русского населения. Задачи обращения язычников в христианство перед воеводами не ставилось. И это тоже стало одним из слагаемых достаточно мирного включения Якутии в состав Российского государства. Между тем, в XVIII веке многие якуты сами приняли христианство (хотя шаманизм вовсе не исчез), а христианские имена почти полностью вытеснили старые. Мою учительницу математики, к примеру, зовут Наталья Егоровна.
Прялки
Музей освоения Южной Якутии.
Часть 1. Фауна
Часть 2. Задолго до якутов
Часть 3. Юкагирия-Одул или Тунгуссия-Эвенкил
Часть 3б. Ещё немного об эвенках
Часть 4. Якуты. Вниз по Лене
Часть 5. Новая русская землица
Вероятно, первыми русскими, увидевшими якутов воочию, были люди из отряда мангазейского промышленника Пантелея Пянды. Который в начале 1620-х годов не только достиг Лены, но и спустился по ней до долины Эркээни. И прожил три года с кланом кангалаского тойона Тыгына. Впрочем, сведения об этом предприятии довольно смутные.
Некоторые русские экспедиции в Якутию
Зато в 1630 году Лены разом достигли несколько отрядов, оставивших вполне адекватные и задокументированные сведения. Более того, эти экспедиций уже имели чёткие экономические и политические задачи.
Зимой по поручению боярского сына Самсона Новацкого обследовавшего Нижнюю Тунгуску, проведывать «про новые землицы проведать и тех новых землиц людей под государеву царьскую высокую руку призывать» отправился отряд Антона Добрынского численностью в 30 человек. К осени Добрынский дошёл по рекам Чона и Вилюй до Лены и обследовал её течение вплоть до реки Алдан. На Лене Добрынский обнаружил "конную якуцкую орду".
После чего часть отряда во главе с казаком Мартыном Васильевым отправилась на запад, в 1632 году достигла Тобольска и представила сведения об обнаруженных землях и народах. Сам же Добрынский и 15 человек с ним остались на Лене с целью "утверждения государевой власти" и сбора ясака за 1631 год, для чего построили зимовье (к сожалению, о точном месте его расположения сведений не имею). Затея с ясаком полностью провалилась. Более того, с ноября по май зимовье находилось в осаде. Впрочем, безуспешной – отряд благополучно пережил и к июлю 1632 года так же вернулся в Тобольск. Где по результатам экспедиции была составлена "доезжая память", содержащая уже вполне адекватные сведения о якутах (а так же о Вилюйских и Алданских тунгусах).
В 1630 году верховий Лены достиг отряд казачьего десятника Илея Ермолина, но он до "людной и скотной" "Якольской земли" не дошёл и только слышал о ней от тунгусов. В конце года из Енисейска отправился отряд под предводительством атамана Ивана Галкина. Ему удалось дойти по Лене до реки Алдан и собрать первый ясак с населения "новой землицы". Которое атаман охарактеризовал, как "скотны и людны и доспешны и воисты и не хотели государеву ясаку дать" и приводить его "под государеву высокую руку" следует "большими служилыми людьми".
30 мая 1630 года на «дальную службу на Лену реку" был отправлен Пётр Бекетов. Поначалу его отряд собирал ясак с бурят и тунгусов в верховьях Лены. Но, ознакомившись с "доездной памятью" атамана Галкина, Енисейский воевода прислал Бекетову подкрепление (14 казаков) и предписание привести население "Якуцкой земли" под власть государя. К маю 1632 года Бекетов пришёл в земли бетунских якутов и стал агитировать их идти под "высокую руку" русского царя. Уговоры пришлось подкрепить силой. В итоге бетунцы стали первыми якутами не просто заплатившими ясак, но «шертовали» царю.
Осенью Бекетов заложил Ленский (Якутский) острог. Опираясь на новую базу, его отряд принудил до весны 1633 г. к "шертованию" батулинского тойона (или, как их именовали в русских бумагах – "князька") Ногуя, мегинского тойона Буруха, катылынцев и дюпсинцев. После чего многие тойоны "шертовали" уже вполне добровольно. В результате, всего за год Бекетов привёл под "государеву руку" 32 "князьца" и почти все центральные улусы. Не забывал Бекетов и про наказ о разведывании новых земель – в 1632 г. вниз по Лене отправлялись отряды Андрея Дубины и Алексея Архипова. Отряд последнего добрался до Жиганской земли, где поставил зимовье (1632 г.) и собрал ясак.
В 1633 году Бекетов сдал дела боярскому Парфену Ходыреву и вернулся в Енисейск. И тут на сцену вновь возвращается атаман Галкин. 21 сентября 1633 г. он неожиданно явился в Ленский острог и «насильством» отстранил Ходырева. Что тут сказать? Бездарного и безынициативного руководителя (а как ещё можно назвать человека, которого "скинула" дюжина казаков?) сменил человек, у которого этой инициативы было чересчур много. Он наконец-то получил в распоряжение "больших служилых людей" и начал действовать весьма жёстко. Насилием и вымогательством Галкин спровоцировал объединённое выступление «многих якольских князцов со своими людьми». В начале января 1634 года Галкин попытался перехватить инициативу, и нанести превентивный удар. Но его отряду из 50 казаков и промышленных людей пришлось ретироваться за стены острога. Где и просидеть с 9 января до 28 февраля, когда осада была неожиданно снята (вероятно, из-за раздоров между тойонами). Распад коалиции приободрил Галкина. Ряд улусов, участвовавших в осаде, подвергся погромам, часть других откочевала на "дальние реки" (хотя некоторых удалось убедить остаться). Более того, Галкин умудрился устроить вооружённое столкновение и с соотечественниками из мангазейского острога (в ходе которого погибло 4 человека). Волнения, спровоцированные Галкиным, продолжались ещё некоторое время, в том число в 1636 и 1637 г.г.
В 1635 году в бассейн Вилюя прибыл отряд Воина Шахова. Он начал собирать ясак с местных эвенков и якутов в нижнем течении реки и основал три зимовья – Туканское, Средневилюйское и Усть-Вилюйское. Причём, действовал Шахов, в основном путём переговоров и раздачей подарков.
В бассейне Алдана с 1637 года действовал отряд Копылова. Ему пришлось выдержать ряд боевых столкновений. В результате Копылову удалось дойти до устья реки Мая, объясачив многих тунгусских "князцов" и основать в 1638 году Бутальский острог в устье "Томки реки".
Упомянутое выше Жиганское зимовье оказалось весьма кстати в качестве базы для дальнейших экспедиций. В 1633 году отряд Ивана Реброва и Ильи Перфильева, спустился по Лене к морю и достиг устья р. Яны, где поставили зимовье. Здесь они собрали ясак с юкагирских племен, и Перфильев с этим ясаком вернулся в Енисейск. Ребров же ещё в течение 7 лет «проведывал» новые земли, добрался до Индигирки в "Юкагирскую землицу" и основал там два острожка. В 1641 г. он с богатым ясаком вернулся в Якутск. В 1642 году Ребров был вновь ходил к побережью Ледовитого океана и достиг р. Оленька, где построил зимовье и оставался до 1647 г.
В 1636 г. на Оленёк пришёл отряд енисейского десятника Елисея Бузы. Он поднялся вверх по реке, сухопутным путём перебрался на р. Молоды, по ней вышел к Лене. Построив два коча Буза спустился по Лене к морю и потерпел крушение в устье реки Омолой. Пешим ходом он перебрался в устье Яны. Где на некоторое время обосновался, собирая ясак с местных якутов и юкагиров.
В это же время верховьев Яны через Верхоянский хребет на лошадях добрался Селиван Харитонов и основал зимовье. Тремя годами позже через хребет перевалил отряд в 30 человек во главе с Посником Ивановым, и так же основал зимовье. Ещё одно зимовье (Зашиверское) он основал в следующем году на Индигирке. Дмитрий Ерило в 1641 году в устье реки основал Олюбенское зимовье, на следующий год он основал острожек на реке Алазеи. Два следующих года в этих местах действовал отряд Зыряна. Следует отметить значительное сопротивление местного населения, как юкагиров, так и чукчей.
В 1640 г. Селиван Харитонов, выйдя из р. Яны, морем добрался до Колымы, а через год казачий десятник Михаил Стадухин людей, доплыл до Колымы из устья Индигирки. На Колыме он поставил зимовье, в котором оставил 13 служилых людей во главе с Семеном Дежневым. До открытия Берингова пролива оставалось 6 лет.
Таким образом, население Центральной Якутии приняли российское подданство в 1628-1636 г.г. Для остальных уголков Якутии этот процесс растянулся до конца 1640-х годов.
Однако, говоря о "Якутии", я снова забегаю вперёд –"якольская земля" пока ещё не имела чётких границ, определённого статуса и единого управления. За сбор ясака здесь конкурировали представители администрации нескольких западносибирских острогов, что приводило к столкновениям и многочисленным злоупотреблениям. Идею выделения "Новой Сибири" в самостоятельную административно-территориальную единицу выдвинул мангазейский воевода А.Ф.Палицын уже в 1633 году в представленной в Приказ Казанского дворца докладной записке. В 1638 году было принято решение об образовании Якуцкого уезда с центром в Ленском острожке. В новый уезд включили "все реки, кои впадают в Лену".
Бассейн Лены
Если взглянуть на карту, можно увидеть, что современные границы Якутии несколько отличаются от указанного принципа. Верховья Лены, Олёкмы, Чары, почти весь Витим, находятся за её пределами. Зато внутри границ оказались Яна, Индигирка, нижнее и среднее течение Колымы – "юкагирская землица".
В новый уезд были назначены два воеводы – П.П.Головин и М.Б.Глебов. В обязанности им вменялось: строительство острогов и их защита, обследование Лены и других рек на предмет «приискание новых землиц» и обложение их ясаком, создание пашенного земледелия, строительство церквей, охрана интересов торговых и промышленных людей,
Суд в отношении русского и местного населения, борьба против азартных игр, курения табака и производства спиртного.
В помощь воеводам выделялись 393 казака и стрельца (из гарнизонов Тобольска, Енисейска, Берёзова), двое письменных голов из Москвы, два кузнеца из Тобольска, два толмача из Енисейска. Итого 406 человек (Головин дополнительно набрал двух подьячих, четырёх попов и пять толмачей). Вооружение, помимо стрелкового, включало 7 пушек и 10 полковых пищалей. Так же были выделены значительные припасы, денежное жалование, и разнообразные "подарки" (изделия из меди и олова, сукно, бисер).
Воеводы прибыли в Ленский острог 18 июля 1641 г. Приняли дела и казну у Осипа Галкина, проверив его" в приходе и расходе", осмотрели острог. Пётр Головин произнёс от имени государя Михаила Фёдоровича "жалованное слово" служилым и "жилецким" людям и, отдельно, "лутшим людям" из местного населения. После чего, "проставился" за казённый счёт. После чего воеводы приступили к своим обязанностям.
А первейшей из них было упорядочение сбора ясака. До сих пор обложение производилось по принципу «брати б ясак поскольку будет мочно». Что открывало широкие возможности для произвола сборщиков и воровства. Новая система твёрдо связывала размеры ясака с имущественным положением плательщика. В первую очередь – с количеством скота. Но её введение требовало обладания сведениями о численности подлежащего налогообложению мужского населения (с учётом наличия у них "холопов" и иждивенцев) и их благосостоянии. В связи с этим, в 1642 году была начата перепись населения.
Но то, что выглядело хорошо в теории, на практике чуть не привело к масштабной войне. Среди местного населения поползли слухи о том, что целью переписи является конфискация скота и истребление части якутов. Переписчики подверглись ряду нападений. Во многих улусах начали собирать вооружённые отряды. К концу февраля они начали стягиваться к Ленскому острогу. Общая численность участвующих в событиях 1642 года воинов могла достигать 2 тысяч, что делает конфликт самым масштабным на территории Якутии. Однако, несмотря на всю напряжённость ситуации, взрыва удалось избежать. Во многом, благодаря позиции ряда тойонов, сохранивших лояльность к русской администрации. В первую очередь – ближних к острогу, где реальные цели переписи были уже известны.
Политика "ясак с них собирать с великим раденьем, всякими мерами, ласкою, а не жесточью" (несмотря на все перегибы и злоупотребления) и ставка на вовлечение "лутчих ясачных людей" в дела российской администрации (для сбора того же ясака, к примеру) дала результат. В конце концов, уплата ясака не затрагивала коренных интересов населения – она не нарушала привычного уклада жизни. А большая война с весьма сомнительными перспективами наверняка привела бы к очень тяжёлым последствиям для многих родов. Так что, несмотря на ряд столкновений и потери с обеих сторон, события 1642 года остались всеякутской демонстрацией или маневрами.
К 1649 г. по всему уезду была составлена полная ясачная книга с охватом взрослого ясачного населения всех якутских волостей. Тогда было зарегистрировано в 35 волостях 1497 ясачных плательщиков, с них предполагалось собрать 7393 соболя (плюс ещё 841 соболь государевых, воеводских и дьячих "поминок"). Весьма заметный рост по сравнению с 24 соболями и 4 шубами соболиными, собранными Бектовым в 1632 году и даже с 3580 соболями и 404 лисами, полученными в 1641 году с 712 ясачных. Наиболее распространёнными был ясак в 2-5 соболей, хотя встречались гораздо более значительные "оклады" в 18, 20 и даже в 25 соболей. Каждому плательщику сборщик ясака обязан был выдать "отпись" о приеме ясака, что предотвращало двойное взимание налога.
Уплата ясака обеспечивалась "шертованием" тойонов (принесением обязательств в выплате самим и родственниками), а так же взятием заложников-аманатов. По одному-двум "лутшим людям" из улусов на год или полгода, с проживанием в остроге. Впрочем, для осёдлых родов, аманатство довольно быстро потеряло значение. У уклоняющиеся от уплаты ясака могли конфисковать скот. Исправное же внесение ясака, наоборот, активно поощрялось подарками. В том же 1641 году на "государево жалование": 11 гривенок меди, 268 "лоскутов разрезной меди", 31 гривна олова, 24 "лоскута олова", 650 "прядок камени одскую", 20 "белемков медных", 4 "перстни медных те со ставками", сукно, сети, "хвосты коневьи"…
В целом, установившаяся система имела две задачи – регулярное поступление и увеличение ясака и сохранение "платёжеспособности" населения в дальнейшем. Ободрать, но не разорить. Отсюда пристальное внимание к злоупотреблениям сборщиков, пытавшихся урвать сверх. Это как напрямую сокращало поступления в казну, так и грозило сократить сбор ясака в дальнейшем. Конкуренция с государством жёстко каралась: "казнить смертью без всякие пощады", "бить на козле кнутом и в проватку и животы их имать на великих государей все ж без остатку, а самих их ссылаты в Даурские остроги и верстать детей боярских, и сотников, и атаманов, и пятидесятников в казаки, а казаков в пашню". Однако, следует отметить, что "воровство" всё равно продолжалось.
Одним из способов сокращения произвола "служилых людей" было расширение привлечения к сбору "лутчих людей" из ясачных. А это, в свою очередь, укрепило лояльность, как сокращением злоупотреблений, так и заинтересованностью вовлечённых. То есть администрация и местная верхушка оказались заинтересованы в успешности друг друга.
Хозяйственные инструменты XIX века
Именно тогда, на мой взгляд, начался процесс, в результате которого якуты (при равных с эвенками "стартовых позициях" – численность тех и других составляла порядка 25-30 тысяч) оказались превалирующим народом Якутии. Они жили на Средней Лене, ближе к Ленскому острогу и были относительно осёдлыми скотоводами. Поэтому выглядели более надёжными налогоплательщиками, чем кочевые охотники, готовые в любой момент навьючить оленей и уйти куда-нибудь за пределы. В дальнейшем, когда пушнина перестала быть единственным товаром, требующимся Российскому государству, а якуты перешли к разведению рогатого скота, полезность их в глазах администрации возросла. Что отразилось в определённых преференциях. В итоге численность якутов на 2010 г. составляла 480 тыс. (из них 466 тыс. проживают в Якутии - 49,9 % населения), а эвенков, даже с учётом родственных народов – в четыре раза меньше. Причём, в Якутии их проживает только 35 тысяч (непосредственно венков – 21 тыс. - 2,2 %). А вторым по численности народом на территории республики являются русские - 353 тысяч (37,8 %). Причём, Советский Союз почти не повлиял на это соотношение (несмотря на то, что абсолютная численность выросла вдвое).
Охотничьи ружья. Насколько могу разглядеть – ижевская винтовка 1887 г., тульская "берданка" и капсульное ружье середины XIX. Вверху замок кремневого ружья. Ниже пороховницы, мешочки для свинца, табакерка. На полу пара капканов.
Конечно, очень многие русские (так же, как украинцы, белорусы, казахи и т.д) приехали в Якутию хоть и надолго, но временно. Шестидесятитысячный Нерюнгри весь такой – он построен ради угольного разреза (об этом - как-нибудь в другой раз). Но есть в Якутии и "коренное" русское население. Это те люди, предки которых переселялись сюда с XVII века. Кто служить, кто торговать, кто землю пахать. А кто и "сидеть" – ссылка в Якутию началась ещё с 1640-х годов.
Напоследок стоит отметить ещё два последствие русской экспансии. Помните про попов, взятых с собой Головиным и наказ воеводам «храм воздвигнути и осветити»? Делалось это "для нужд" русского населения. Задачи обращения язычников в христианство перед воеводами не ставилось. И это тоже стало одним из слагаемых достаточно мирного включения Якутии в состав Российского государства. Между тем, в XVIII веке многие якуты сами приняли христианство (хотя шаманизм вовсе не исчез), а христианские имена почти полностью вытеснили старые. Мою учительницу математики, к примеру, зовут Наталья Егоровна.
Прялки
Музей освоения Южной Якутии.
Часть 1. Фауна
Часть 2. Задолго до якутов
Часть 3. Юкагирия-Одул или Тунгуссия-Эвенкил
Часть 3б. Ещё немного об эвенках
Часть 4. Якуты. Вниз по Лене
Часть 5. Новая русская землица