Вполне справедливо попеняли, что эпопея о бронепоездах у меня рассказана через призму довольно-таки второстепенного события - обнаружения БЕПО 58 подполковником Гладченко. Пришла пора разложить всё по порядку.
26 июня 1941 года XXXIX моторизованному корпусу вермахта [1] удалось смять северный фланг 13 армии, прикрывавшей Минск. Немцы были близки к выполнению поставленной стратегической задачи – к пятому дню войны завершить окружение группировки войск Западного фронта. При этом первейшей целью для них стало нарушение путей снабжения и возможного отступления советских частей. Во второй половине дня 25-й полка [2] 7-й танковой дивизии [3], усиленный батальоном мотопехоты [4], предпринял ряд попыток прорваться от Острошицкого Городка к шоссе Минск-Москва и идущей параллельно железной дороге. Воспользовавшись открытыми флангами советских позиций, просёлочными дорогами, передовой отряд полка к 23-00 выскочил на шоссе у деревни Слобода и двинулся в сторону Смолевич. В это же время другая группа танков вышла к железной дороге в районе станции Красное Знамя.
К этому времени на подходе к станции, из-за разрушения пути вражеской авиацией, скопилось несколько железнодорожных составов, предположительно, в следующем порядке:
- два эшелона с беженцами и имуществом;
- бронепоезд 58 полка 9 дивизии войск НКВД по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности (ОЖС и ОВПП) (БЕПО 58), осуществлявший сопровождение эвакуируемых из Баранович эшелонов [5];
- состав 22-й подвижной железнодорожной автобронетанковой мастерской (штат №26/946) эвакуируемой из Барановичей;
- эшелон с материальной частью и личным составом одного из дивизионов 479 зенитного артиллерийского полка 4 бригады ПВО, возвращавшегося из Крупок к месту дислокации (Белосток) и, вероятно, развёрнутого обратно в Минске;
- объединённые в один состав базы бронепоездов 73 и 76 полков 3 дивизии НКВД по ОЖС и ОВПП (несколько невооруженных и небронированных хозяйственных вагонов и платформ);
- учебный бронепоезд 76 полка 3 дивизии НКВД по ОЖС и ОВПП, отошедший сюда из Колодищ (БЕПО-МБВ 76) [6];
Так же упоминается эшелон с танками подошедший со стороны Жодино (вероятно, по нечетному пути) и остановившийся в километре от станции.
26 июня 1941 года XXXIX моторизованному корпусу вермахта [1] удалось смять северный фланг 13 армии, прикрывавшей Минск. Немцы были близки к выполнению поставленной стратегической задачи – к пятому дню войны завершить окружение группировки войск Западного фронта. При этом первейшей целью для них стало нарушение путей снабжения и возможного отступления советских частей. Во второй половине дня 25-й полка [2] 7-й танковой дивизии [3], усиленный батальоном мотопехоты [4], предпринял ряд попыток прорваться от Острошицкого Городка к шоссе Минск-Москва и идущей параллельно железной дороге. Воспользовавшись открытыми флангами советских позиций, просёлочными дорогами, передовой отряд полка к 23-00 выскочил на шоссе у деревни Слобода и двинулся в сторону Смолевич. В это же время другая группа танков вышла к железной дороге в районе станции Красное Знамя.
целиком схема боя 26-27 июня 1941 г. на depositfiles.com.
(внимание - размер! 11456х4687 px. 17.11 MB)
(внимание - размер! 11456х4687 px. 17.11 MB)
К этому времени на подходе к станции, из-за разрушения пути вражеской авиацией, скопилось несколько железнодорожных составов, предположительно, в следующем порядке:
- два эшелона с беженцами и имуществом;
- бронепоезд 58 полка 9 дивизии войск НКВД по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности (ОЖС и ОВПП) (БЕПО 58), осуществлявший сопровождение эвакуируемых из Баранович эшелонов [5];
- состав 22-й подвижной железнодорожной автобронетанковой мастерской (штат №26/946) эвакуируемой из Барановичей;
- эшелон с материальной частью и личным составом одного из дивизионов 479 зенитного артиллерийского полка 4 бригады ПВО, возвращавшегося из Крупок к месту дислокации (Белосток) и, вероятно, развёрнутого обратно в Минске;
- объединённые в один состав базы бронепоездов 73 и 76 полков 3 дивизии НКВД по ОЖС и ОВПП (несколько невооруженных и небронированных хозяйственных вагонов и платформ);
- учебный бронепоезд 76 полка 3 дивизии НКВД по ОЖС и ОВПП, отошедший сюда из Колодищ (БЕПО-МБВ 76) [6];
Так же упоминается эшелон с танками подошедший со стороны Жодино (вероятно, по нечетному пути) и остановившийся в километре от станции.
Около 23-30 с поездов заметили движущиеся танки [7], но не были уверены в их принадлежности. Между тем немцы осветли станцию ракетами и начали стрелять по эшелонам. В ответ оба бронепоезда открыли огонь по вспышкам выстрелов. Один из танков был подбит. Не ожидавший отпора противник [8] вынужден был выйти из боя и отступить.
Но даже после перестрелки оставалось сомнение - не произошла ли стычка со своими. Однако, высланная разведка развеяла сомнения – немцы.
Известие о появлении немецких танков вызвало опредёлённую панику. Эвакуируемые покинули эшелоны и пешком ушли в сторону Жодино. БЕПО 58 оставил экипаж. Но паническим настроениям поддались не все - на бронепоезде остались четыре человека: младший лейтенант Квашнин, сержант Тавадов, сержант Кручиник и младший сержант Никанов [9]. Готовились принять бой и зенитчики 479 зенап - расчёты развернули орудия прямо на открытых платформах, фиксируя их для устойчивости тросами.
Старший лейтенант Кононенко, командир БЕПО-МБВ 76, подошедшего последним, принял решение вернуться в Смолевичи, чтобы перейти на нечётный путь [10]. Около 4 часов утра бронепоезд подошёл к станции, но, не доезжая километра до входного семафора, обнаружил, что путь и здесь разрушен и вынужден был вернуться.
Возвращение БЕПО 76-го полка совпало с рассветом и возобновлением боя. Немецкие танки с короткой дистанции (200-300 м) обстреляли бронепоезд "из крупнокалиберных пулеметов бронебойными пулями" [11]. Ответным огнём было повреждено два танка противника, среди которых оказалась машина командира роты.
Однако и немцам удалось поджечь объединённую базу бронепоездов. Кононенко отдал приказ орудийному мастеру Филатову [12] отделить горящие вагоны. Сам же намеревался подцепить уцелевший от огня состав и отвести за лес в районе хуторов Коровище. Это позволило бы и увеличить дистанцию боя, так как в этом месте пути делают изгиб и удаляются от автодороги. Но в тот момент, когда боевая часть бронепоезда приблизилась к базе, появилась авиация противника. Одна из бомб повредила котёл небронированного паровоза и бронепоезд оказался обездвижен. При этом погибли прикомандированные к бронепоезду машинист Севрюк и помощник машиниста Ковалёв из Оршанского депо. "Здесь среди личного состава БЕПО создалось замешательство и люди выскочили из вагонов…", но, с окончанием налёта, порядок удалось частично восстановить. Старший лейтенант Кононенко, политрук Коростелев "и ряд других номеров командиров и курсантов" вернулись на места и возобновили огонь по врагу из орудий и пулемётов.
Потеря локомотива ещё не делала ситуацию критической – мотоброневагоны обладали собственными двигателями и могли маневрировать, как самостоятельно (расцепившись с паровозом) так и перемещая весь состав [13]. Куда большую проблему составляло то, что к немцам подошло подкрепление – средние танки Pz-IV и противотанковые орудия [14]. Возросший калибр вражеской артиллерии не замедлил сказаться – вскоре был выведен из строя мотоброневагон номер 2. На сделанных после боя немецких фотографиях видно, что у него полностью разрушена башня и тележка под ней. Результат это попадания 75-мм снаряда или детонации боекомплекта – не известно. В охваченном пламенем мотоброневагоне остался его командир – старший лейтенант Ясевич. Тяжёлое ранение в позвоночник получил механик-водитель Кураев, пострадали пулемётчики Плющ, Подлесный, Годованюк. В первом мотоброневагоне погиб командир станко-пулеметного отделения младший сержант Мокеев. [15] Ко всему - подошли к концу боеприпасы [16]. В этой обстановке ст. лейтенент Кононенко принял решение окончательно покинуть бронепоезд. Оставшихся с ним бойцов он повёл на Жодино, держась правой стороны линии железной дороги.
Мотоброневагон старшего лейтенанта Ясевича после боя
В это же время замолчала и последняя бившая по танкам зенитка. После авианалёта при ней оставались лейтенант Коптев, политрук Дорджиев и сержант Сапрыкин. Теперь же лейтенант был ранен разрывной пулей в ногу и товарищи вынесли его на руках в посёлок Черницкий Остров [17], в больницу. Где он впоследствии и скончался.
Видя, что БЕПО-МБВ и зенитный эшелон прекратили огонь, оставили БЕПО 58 и младший лейтенант Квашни с бойцами. Они пытались уехать со станции на машине, но огонь противника не позволил этого. Пришлось выходить короткими перебежками в сторону леса. При этом от группы оторвался младший сержант Никанов.
Личному составу бронедивизиона 76 полка, несмотря на неорганизованный отход, удалось почти без потерь отступить к Борисову. Без вести пропал только телефонист Коломиец. Впоследствии экипаж получил новую матчасть. Благополучно вышел к своим и политрук Дорджиев.
Памятная табличка на здании станции Красное Знамя, установленная в честь "зенитного подразделения лейтенанта Коптева", сообщает о том, что немецкий "танковый десант" "был полностью уничтожен". Очерк о нём в "Книге памяти" смолевичского района сообщает, что "движение было восстановлено". Увы, ни то, ни другое не верно.
Старший лейтенант Кононенко утверждал, что противник потерял 9 танков уничтоженными и 2 подбитыми. Так же он доносил об уничтожении бензозаправки (четыре бензовоза). Потери противника в личном составе оценивал в 63 человека. Насколько эти сведения верны и какое количество машин было на счету зенитчиков или танкистов с неопознанного эшелона – неизвестно.
Сводка немецкого 25 танкового полка охарактеризовала события, как "тяжёлый бой", а свои потери, как "значительные". В качестве погибших упомянуты: оберлейтенант Фалк, лейтенант Ленгандт, лейтенант Майер. В бою был ранен и сам командир полка оберст [18] Карл Роттенбург. Отправившись в тыл в госпиталь он по ошибке заехал в расположение советских частей [19] и был убит.
Дальнейшее продвижение 25 танкового полка было приостановлено, а второй танковый батальон (II/Pz.Rgt.25) временно расформирован – техника пущена на доукомплектование двух других батальонов [20], но до "уничтожения" "десанта" было далеко.
Так же преувеличением выглядит утверждение некоторых современных авторов о том, что бой "задержал окружение Минска" – северная крышка котла захлопнулась уже 26.6.41 со взятием Смолевич. А вот для Борисова, бронепоезда и эшелоны под Красным Знаменем выиграли четыре дня. Без них попытка взять с наскока если не весь город, то мосты через Березину уже 27 июня, имела шансы на успех.
Руководство 76 полка и 3 дивизии войск НКВД по ОЖС и ОВПП расценивало действия командования бронепоезда, как достаточно успешные в практически безвыходной ситуации (на вид ставился только неорганизованный отход после боя) и инициировало награждение старшего лейтенанта Кононенко и политрука Коростелева. Наград удостоились так же ряд отличившихся бойцов, в том числе старший лейтенант Ясевич – посмертно.
К сожалению, упоминания о бронепоезде и его экипаже нет на памятной плите на здании станции. Нет и имён погибших на братской могиле.
[1] 7 и 20 танковые, 14 и 20 моторизованные дивизии
[2] Командир – генерал-майор Ганс фон Функ. К началу войны располагала 53 Pz.Kpfw. II, 156 Pz.Kpfw.38 .(t) и 30 53 Pz.Kpfw. IV
[3] Pz.Rgt. 25. Командир - подполковник Карл Роттенбург
[4] II/ S.R.6
[5] Мл. лейтенант Квашнин, находившийся на БЕПО 58 с 23 по 27 июня в своей объяснительной утверждал, что 26.6.41 бронепоезд принял бой на станции Жодинка (так в документе). Но сличение описания событий с другими известными фактами и свидетельствами позволяет утверждать то, что речь идёт о ст. Красное Знамя.
[6] Перипетии перемещений УБЕПО-МБВ 76 с начала войны и до прибытия к ст. Красное Знамя можно проследить по докладной командира бронепоезда ст. лейтенанта Кононенко.
[7] Согласно послевоенным немецким мемуарам - 4 танка, по докладу ст. лейтенанта Кононенко - 6;
[8] На этом этапе боя преимущество было на стороне бронепоездов. 20-мм пушкам четырёх (по советским данным – шести) немецких лёгких танков Pz II они могли противопоставить четыре 76,2-мм полевые пушки Путиловского завода обр. 1902 г. и два польских 75-мм орудия wz.02/26 (матчасть: БЕПО 58, БЕПО-МБВ 76). Немцы в качестве противника упоминают эшелон с танками, но готовность перевозимых на платформах машин к внезапному бою вызывает сомнения. Возможно, танки принимали участие в бою 27.6.41., а вечером 26.6.41 противник принял стрельбу бронепоездов за огонь танков.
[9] Согласно объяснительной мл. лейтенанта Квашнина.
[10] По нечётному пути штатно осуществлялось движение на Минск. Не ясно, пытался ли ст. лейтенант Кононеко занять позицию севернее объединённой базы и прикрыть её небронированные вагоны корпусом бронепоезда с угрожаемого направления или рассчитывал увести БЕПО-МБВ на Жодино по встречному пути.
[11] За отсутствием у вермахта крупнокалиберных пулемётов, речь, скорее всего, идёт о 20-мм орудиях, установленных на Pz-II.
[12] вероятно, из личного состава базы БЕПО-76
[13] правда, неизвестно – имелся ли на борту запас бензина и были ли двигатели исправны.
[14] Согласно послевоенным немецким мемуарам - 6 танков, по докладу ст. лейтенанта Кононенко - 16;
[15] подробнее по потерям БЕПО-МБВ 76 см. отдельную запись
[16] БЕПО-МБВ 76 накануне войны находился в учебном лагере на ветке Колодищи-Михановичи и в свой последний рейс вышел с далеко не полным боекомплектом. Впрочем, по утверждению командира отделения телефонной связи, старшины Харитонова, он был оставлен в мотоброневагоне для уничтожения неизрасходованных боеприпасов. Однако, эта информация записана в 1945 г. в наградном листе, что вызывает некоторое сомнение в её достоверности.
[17] ныне - Черницкий
[18] полковник. Посмертно (1.7.41) произведён в генерал-майоры.
[19] вероятно 331-го полка (по другой версии 85-го) 100-й стрелковой дивизии
[20] это стало результатом не только боя 27 июня, но и боевых действий предшествующих дней (прорыв через Острошицкий городок, Слободу к Смолевичам).
Но даже после перестрелки оставалось сомнение - не произошла ли стычка со своими. Однако, высланная разведка развеяла сомнения – немцы.
Известие о появлении немецких танков вызвало опредёлённую панику. Эвакуируемые покинули эшелоны и пешком ушли в сторону Жодино. БЕПО 58 оставил экипаж. Но паническим настроениям поддались не все - на бронепоезде остались четыре человека: младший лейтенант Квашнин, сержант Тавадов, сержант Кручиник и младший сержант Никанов [9]. Готовились принять бой и зенитчики 479 зенап - расчёты развернули орудия прямо на открытых платформах, фиксируя их для устойчивости тросами.
Старший лейтенант Кононенко, командир БЕПО-МБВ 76, подошедшего последним, принял решение вернуться в Смолевичи, чтобы перейти на нечётный путь [10]. Около 4 часов утра бронепоезд подошёл к станции, но, не доезжая километра до входного семафора, обнаружил, что путь и здесь разрушен и вынужден был вернуться.
Возвращение БЕПО 76-го полка совпало с рассветом и возобновлением боя. Немецкие танки с короткой дистанции (200-300 м) обстреляли бронепоезд "из крупнокалиберных пулеметов бронебойными пулями" [11]. Ответным огнём было повреждено два танка противника, среди которых оказалась машина командира роты.
Однако и немцам удалось поджечь объединённую базу бронепоездов. Кононенко отдал приказ орудийному мастеру Филатову [12] отделить горящие вагоны. Сам же намеревался подцепить уцелевший от огня состав и отвести за лес в районе хуторов Коровище. Это позволило бы и увеличить дистанцию боя, так как в этом месте пути делают изгиб и удаляются от автодороги. Но в тот момент, когда боевая часть бронепоезда приблизилась к базе, появилась авиация противника. Одна из бомб повредила котёл небронированного паровоза и бронепоезд оказался обездвижен. При этом погибли прикомандированные к бронепоезду машинист Севрюк и помощник машиниста Ковалёв из Оршанского депо. "Здесь среди личного состава БЕПО создалось замешательство и люди выскочили из вагонов…", но, с окончанием налёта, порядок удалось частично восстановить. Старший лейтенант Кононенко, политрук Коростелев "и ряд других номеров командиров и курсантов" вернулись на места и возобновили огонь по врагу из орудий и пулемётов.
Потеря локомотива ещё не делала ситуацию критической – мотоброневагоны обладали собственными двигателями и могли маневрировать, как самостоятельно (расцепившись с паровозом) так и перемещая весь состав [13]. Куда большую проблему составляло то, что к немцам подошло подкрепление – средние танки Pz-IV и противотанковые орудия [14]. Возросший калибр вражеской артиллерии не замедлил сказаться – вскоре был выведен из строя мотоброневагон номер 2. На сделанных после боя немецких фотографиях видно, что у него полностью разрушена башня и тележка под ней. Результат это попадания 75-мм снаряда или детонации боекомплекта – не известно. В охваченном пламенем мотоброневагоне остался его командир – старший лейтенант Ясевич. Тяжёлое ранение в позвоночник получил механик-водитель Кураев, пострадали пулемётчики Плющ, Подлесный, Годованюк. В первом мотоброневагоне погиб командир станко-пулеметного отделения младший сержант Мокеев. [15] Ко всему - подошли к концу боеприпасы [16]. В этой обстановке ст. лейтенент Кононенко принял решение окончательно покинуть бронепоезд. Оставшихся с ним бойцов он повёл на Жодино, держась правой стороны линии железной дороги.
Мотоброневагон старшего лейтенанта Ясевича после боя
В это же время замолчала и последняя бившая по танкам зенитка. После авианалёта при ней оставались лейтенант Коптев, политрук Дорджиев и сержант Сапрыкин. Теперь же лейтенант был ранен разрывной пулей в ногу и товарищи вынесли его на руках в посёлок Черницкий Остров [17], в больницу. Где он впоследствии и скончался.
Видя, что БЕПО-МБВ и зенитный эшелон прекратили огонь, оставили БЕПО 58 и младший лейтенант Квашни с бойцами. Они пытались уехать со станции на машине, но огонь противника не позволил этого. Пришлось выходить короткими перебежками в сторону леса. При этом от группы оторвался младший сержант Никанов.
Личному составу бронедивизиона 76 полка, несмотря на неорганизованный отход, удалось почти без потерь отступить к Борисову. Без вести пропал только телефонист Коломиец. Впоследствии экипаж получил новую матчасть. Благополучно вышел к своим и политрук Дорджиев.
Памятная табличка на здании станции Красное Знамя, установленная в честь "зенитного подразделения лейтенанта Коптева", сообщает о том, что немецкий "танковый десант" "был полностью уничтожен". Очерк о нём в "Книге памяти" смолевичского района сообщает, что "движение было восстановлено". Увы, ни то, ни другое не верно.
Старший лейтенант Кононенко утверждал, что противник потерял 9 танков уничтоженными и 2 подбитыми. Так же он доносил об уничтожении бензозаправки (четыре бензовоза). Потери противника в личном составе оценивал в 63 человека. Насколько эти сведения верны и какое количество машин было на счету зенитчиков или танкистов с неопознанного эшелона – неизвестно.
Сводка немецкого 25 танкового полка охарактеризовала события, как "тяжёлый бой", а свои потери, как "значительные". В качестве погибших упомянуты: оберлейтенант Фалк, лейтенант Ленгандт, лейтенант Майер. В бою был ранен и сам командир полка оберст [18] Карл Роттенбург. Отправившись в тыл в госпиталь он по ошибке заехал в расположение советских частей [19] и был убит.
Дальнейшее продвижение 25 танкового полка было приостановлено, а второй танковый батальон (II/Pz.Rgt.25) временно расформирован – техника пущена на доукомплектование двух других батальонов [20], но до "уничтожения" "десанта" было далеко.
Так же преувеличением выглядит утверждение некоторых современных авторов о том, что бой "задержал окружение Минска" – северная крышка котла захлопнулась уже 26.6.41 со взятием Смолевич. А вот для Борисова, бронепоезда и эшелоны под Красным Знаменем выиграли четыре дня. Без них попытка взять с наскока если не весь город, то мосты через Березину уже 27 июня, имела шансы на успех.
Руководство 76 полка и 3 дивизии войск НКВД по ОЖС и ОВПП расценивало действия командования бронепоезда, как достаточно успешные в практически безвыходной ситуации (на вид ставился только неорганизованный отход после боя) и инициировало награждение старшего лейтенанта Кононенко и политрука Коростелева. Наград удостоились так же ряд отличившихся бойцов, в том числе старший лейтенант Ясевич – посмертно.
К сожалению, упоминания о бронепоезде и его экипаже нет на памятной плите на здании станции. Нет и имён погибших на братской могиле.
[1] 7 и 20 танковые, 14 и 20 моторизованные дивизии
[2] Командир – генерал-майор Ганс фон Функ. К началу войны располагала 53 Pz.Kpfw. II, 156 Pz.Kpfw.38 .(t) и 30 53 Pz.Kpfw. IV
[3] Pz.Rgt. 25. Командир - подполковник Карл Роттенбург
[4] II/ S.R.6
[5] Мл. лейтенант Квашнин, находившийся на БЕПО 58 с 23 по 27 июня в своей объяснительной утверждал, что 26.6.41 бронепоезд принял бой на станции Жодинка (так в документе). Но сличение описания событий с другими известными фактами и свидетельствами позволяет утверждать то, что речь идёт о ст. Красное Знамя.
[6] Перипетии перемещений УБЕПО-МБВ 76 с начала войны и до прибытия к ст. Красное Знамя можно проследить по докладной командира бронепоезда ст. лейтенанта Кононенко.
[7] Согласно послевоенным немецким мемуарам - 4 танка, по докладу ст. лейтенанта Кононенко - 6;
[8] На этом этапе боя преимущество было на стороне бронепоездов. 20-мм пушкам четырёх (по советским данным – шести) немецких лёгких танков Pz II они могли противопоставить четыре 76,2-мм полевые пушки Путиловского завода обр. 1902 г. и два польских 75-мм орудия wz.02/26 (матчасть: БЕПО 58, БЕПО-МБВ 76). Немцы в качестве противника упоминают эшелон с танками, но готовность перевозимых на платформах машин к внезапному бою вызывает сомнения. Возможно, танки принимали участие в бою 27.6.41., а вечером 26.6.41 противник принял стрельбу бронепоездов за огонь танков.
[9] Согласно объяснительной мл. лейтенанта Квашнина.
[10] По нечётному пути штатно осуществлялось движение на Минск. Не ясно, пытался ли ст. лейтенант Кононеко занять позицию севернее объединённой базы и прикрыть её небронированные вагоны корпусом бронепоезда с угрожаемого направления или рассчитывал увести БЕПО-МБВ на Жодино по встречному пути.
[11] За отсутствием у вермахта крупнокалиберных пулемётов, речь, скорее всего, идёт о 20-мм орудиях, установленных на Pz-II.
[12] вероятно, из личного состава базы БЕПО-76
[13] правда, неизвестно – имелся ли на борту запас бензина и были ли двигатели исправны.
[14] Согласно послевоенным немецким мемуарам - 6 танков, по докладу ст. лейтенанта Кононенко - 16;
[15] подробнее по потерям БЕПО-МБВ 76 см. отдельную запись
[16] БЕПО-МБВ 76 накануне войны находился в учебном лагере на ветке Колодищи-Михановичи и в свой последний рейс вышел с далеко не полным боекомплектом. Впрочем, по утверждению командира отделения телефонной связи, старшины Харитонова, он был оставлен в мотоброневагоне для уничтожения неизрасходованных боеприпасов. Однако, эта информация записана в 1945 г. в наградном листе, что вызывает некоторое сомнение в её достоверности.
[17] ныне - Черницкий
[18] полковник. Посмертно (1.7.41) произведён в генерал-майоры.
[19] вероятно 331-го полка (по другой версии 85-го) 100-й стрелковой дивизии
[20] это стало результатом не только боя 27 июня, но и боевых действий предшествующих дней (прорыв через Острошицкий городок, Слободу к Смолевичам).
Сводная запись темы Бронепоезда июня 41-го (оглавление)