Не доходя две версты до Старого Борисова, кавалеристы Делетра встретились с казаками и гусарами Гродненского полка (командир – полковник Федор Васильевич (Фридрих Александр) Ридигер). Однако столкновение ограничилось перестрелкой и вскоре прекратилось. С русской стороны прибыл парламентёр, сообщивший, что дивизия окружена превосходящими силами и предложивший Партуно капитулировать. Генерал предложение проигнорировал, а парламентера задержал.
или открыть полную карту 4050х4250 в новом окне
Дивизия развернулась в линию в лощине, параллельной той, где располагался фольварк, и двинулись вперёд. Бригада Камю наступала левее усадьбы, Бийара – справа. Бланмон же наступал прями на Старо-Борисов. Невзирая на картечный огонь двух русских орудий, выдвинутых на передовую позицию, французы перевалили возвышенность и сцепились с частями, стоявшими впереди Старо-Борисова. Последовала ожесточённая схватка в ходе которой фольварк несколько раз переходил из рук в руки. Но в итоге русским пришлось отступить на противоположный склон лощины. Наступила темнота.
Развивая первоначальный успех, солдаты Партуно овладели фольварком и атаковали основную позицию Властова и правый фланг позиции Штейгеля, которым командовал генерал-майор Гельфрейх Борис Борисович (Готгад Август). Это была отчаянная атака вверх по склону оврага, под ружейным и артиллерийским огнём, но она, казалось, принесла успех – французам удалось ворваться на высоты и даже овладеть русской батареей из четырёх орудий.
или открыть полную карту 4050х4250 в новом окне
Дивизия развернулась в линию в лощине, параллельной той, где располагался фольварк, и двинулись вперёд. Бригада Камю наступала левее усадьбы, Бийара – справа. Бланмон же наступал прями на Старо-Борисов. Невзирая на картечный огонь двух русских орудий, выдвинутых на передовую позицию, французы перевалили возвышенность и сцепились с частями, стоявшими впереди Старо-Борисова. Последовала ожесточённая схватка в ходе которой фольварк несколько раз переходил из рук в руки. Но в итоге русским пришлось отступить на противоположный склон лощины. Наступила темнота.
Развивая первоначальный успех, солдаты Партуно овладели фольварком и атаковали основную позицию Властова и правый фланг позиции Штейгеля, которым командовал генерал-майор Гельфрейх Борис Борисович (Готгад Август). Это была отчаянная атака вверх по склону оврага, под ружейным и артиллерийским огнём, но она, казалось, принесла успех – французам удалось ворваться на высоты и даже овладеть русской батареей из четырёх орудий.
«Мы подготовились к нападению и в полной темноте двинулись вперёд сомкнутыми колонами… в ночной темноте мы не видели друг друга и направляли наш выстрелы по огню неприятельских пушек. А так как неприятель занял свою позицию днём, то он отлично знал дорогу по которой нам приходилось идти. Потому ни один неприятельский выстрел не пропадал даром, и много наших было убито…»
(Капитан 125-го линейного полка Карл Вагевир)
«Неприятель, несмотря на жёсткий огонь наших орудий, наступал с большой храбростью, и пользуясь уже темнотою, ворвался даже в мызу Старый Борисов и из оной бросился на орудия наши, на высоте по дороге в Веселово находящиеся. Генарал-майор Властов и английский генерал-майор Дорнберг, приняв с его храбрым Азовским полком и 1 батальоном 25-го егерского полка в штыки, опрокинул и погнал его за мызу.
Атака неприятеля на правый фланг корпуса генерал-лейтенанта графа Штейнгеля была так же быстра, сколь и неудачна. Подойдя колонами до самого фронта наших войск, он был принят жестоким картечным [конной роты №3] и ружейным огнём и будучи в то же время опрокинут охотниками Новгородского ополчения и стрелками Навагинского полка, которые, одобряемые примером начальников, кинулись в лес и овладели оным, и в то же время дружины Новгородского №4 и С-Петербургского №7 ополчения кинулись в штыки и прогнали совершенно неприятеля из мызы и из леса.»
Атака неприятеля на правый фланг корпуса генерал-лейтенанта графа Штейнгеля была так же быстра, сколь и неудачна. Подойдя колонами до самого фронта наших войск, он был принят жестоким картечным [конной роты №3] и ружейным огнём и будучи в то же время опрокинут охотниками Новгородского ополчения и стрелками Навагинского полка, которые, одобряемые примером начальников, кинулись в лес и овладели оным, и в то же время дружины Новгородского №4 и С-Петербургского №7 ополчения кинулись в штыки и прогнали совершенно неприятеля из мызы и из леса.»
(генерал-лейтенант Пётр Христианович (Петер Людвиг Адольф) Витгенштейн
подробная реляция о действиях с 10 по 17 ноября)
подробная реляция о действиях с 10 по 17 ноября)
«…Несчастная дивизия была загнана в лощину, длинная вереница в 500-600 повозок мешала ей двигаться; 7 тысяч безоружных недисциплинированных солдат, воя от ужаса и отчаяния, обрушились на её слабые ряды. Они расстроили их, перепутали взводы и каждую минуту беспорядок охватывал всё новых солдат.»
(Бригадный генерал Филипп Поль де Сегюр
главный квартирьер Главной квартиры императора Наполеона)
главный квартирьер Главной квартиры императора Наполеона)
Наплыв дезорганизованных толп, бежавших из Борисова, объяснялся просто – в город вошли русские. Партизанский отряд капитана Александра Николаевича Сеславина и казачий полк Чернозубова 8-го утром получили приказ идти к Борисову и установить связь с Третьей Западной армией.Что и осуществили.
«Приказание Вашего Сиятельства я исполнил. После невероятных усилий со стороны неприятеля я город Борисов занял и открыл сообщение с армией адмирала Чичагова. Последствием сего дела было взятие более 3000 пленных».
(Капитан Александр Никитич Сеславин
командир армейского партизанского отряда)
командир армейского партизанского отряда)
Действия Сеславина поддержал Чичагов, вновь приказав перейти по разрушенному мосту пехотному полку, и вскоре подошедший Платов.
Интересно, что Матвей Иванович Сеславина не упоминает:
«После донесения моего Вашей Светлости вчерашнего числа преследовал я неприятеля до г. Борисова. От сильного тиснения моего и поражения отбито у неприятеля перед самым городом два орудия. Он вошёл в Борисов, но в ночь мною вытеснен из оного и соединился с тою частью, которая вчерашнего вечера оторвана боем войсками графа Витгенштейна от корпуса Виктора.»
Интересно, что Матвей Иванович Сеславина не упоминает:
«После донесения моего Вашей Светлости вчерашнего числа преследовал я неприятеля до г. Борисова. От сильного тиснения моего и поражения отбито у неприятеля перед самым городом два орудия. Он вошёл в Борисов, но в ночь мною вытеснен из оного и соединился с тою частью, которая вчерашнего вечера оторвана боем войсками графа Витгенштейна от корпуса Виктора.»
(генерал от кавалерии Матвей Иванович Платов
командующий летучего казачьего корпуса)
командующий летучего казачьего корпуса)
В довершение неприятностей, адъютант Партуно, капитан Роше, посланный с несколькими кавалеристами на разведку, сообщил, что мосты у Студёнки горят (на самом деле его ввели в заблуждение отсветы бивачных огней). То есть ни вперёд, ни назад идти смысла не стало. Тогда Партуно попытался уйти вправо. С остатками бригады Бийара (около 400 человек), присоединив по пути несколько рот, он двинулся на юго-восток. Сперва удача сопутствовала ему – через завесу казаков удалость проскочить незамеченными. Но затем, двигаясь ночью оп незнакомой местности без проводника, генерал попросту заблудился, заплутал в болотах и выше к Борисову, где наткнулся на казачий полк Чернозубова 8-го и сдался ему. После полуночи Партуно и Бийара доставили к палатке Витгенштейна.
«Я послал отыскивать какую-нибудь дорогу для спасения, надеясь впотьмах пробиться тайком мимо русских и запретил стрелять. Пройдя небольшое пространство, я очутился с глазу на глаз с неприятелем, но продолжал марш в величайшей тишине по болотам озёрам и лесам, преследуемый и теснимый казаками, но был ими узнан. Окружённый со всех сторон вражескими огнями, изнемогая от голода, усталости и стужи, едва не утонув в озере, которое только что замёрзло и скрыто было от нас темнотой и снегом, мы сложили оружие»
«Я послал отыскивать какую-нибудь дорогу для спасения, надеясь впотьмах пробиться тайком мимо русских и запретил стрелять. Пройдя небольшое пространство, я очутился с глазу на глаз с неприятелем, но продолжал марш в величайшей тишине по болотам озёрам и лесам, преследуемый и теснимый казаками, но был ими узнан. Окружённый со всех сторон вражескими огнями, изнемогая от голода, усталости и стужи, едва не утонув в озере, которое только что замёрзло и скрыто было от нас темнотой и снегом, мы сложили оружие»
(Дивизионный генерал Луи Партуно
командира 12-й дивизии 9-го армейского корпуса)
командира 12-й дивизии 9-го армейского корпуса)
Две другие бригады получили приказание искать переправу через Березину и выбираться самостоятельно. Убедившись, что путь везде преграждён русскими, они отошли на высоты к северу от Борисова, построили каре и так и заночевали, отвергая предложения о капитуляции.
«В тёмную и ненастную ночь ничего нельзя было сделать и нас не беспокоили, но мы были, сами того не зная, окружены со всех сторон русскими. Как стояло каре, так каждый и лёг на землю. Мы легли, как можно теснее друг к другу. Я лежал в середине каре возле барабанщиков и сапёров…Лишь только начался день, со всех сторон раздалось «ура». Казаки и башкиры, как бешенные носились кругом. Они хотели показать этим, что они были победители»
«В тёмную и ненастную ночь ничего нельзя было сделать и нас не беспокоили, но мы были, сами того не зная, окружены со всех сторон русскими. Как стояло каре, так каждый и лёг на землю. Мы легли, как можно теснее друг к другу. Я лежал в середине каре возле барабанщиков и сапёров…Лишь только начался день, со всех сторон раздалось «ура». Казаки и башкиры, как бешенные носились кругом. Они хотели показать этим, что они были победители»
(Капитан 125-го линейного полка Карл Вагевир)
Прибывший русский парламентёр сообщил о сдаче генерала Партуно с частью дивизии и предложил последовать его примеру. Посовещавшись, офицеры решили сложить оружие. В полной тишине бригадный генерал Делетр сообщил войскам о капитуляции. В 7 часов утра остатки дивизии сложили оружие. В плен сдались 3 генерала, 199 офицеров и около шести тысяч рядовых, большая часть которых к 12-й дивизии не принадлежала.
Партуно впоследствии указывал, что в потери в бою 15 (27) ноября (убитыми и ранеными) составили 54 офицера и 1531 рядовой. Следовательно, в плен попали около 5 генералов и 2000 солдат и офицеров дивизии и около 5000 отставших от других частей. Русские взяли так же обозы, 3 орудия и два знамени (44-го и 126-го полков). Знамя 125-го полка удалось спрятать.
«Но и в этих обстоятельствах сказался дух французской армии: чтобы наше знамя не досталось в руки врагов и не было ими взято в качестве победного трофея, некоторые из нашего полка сняли «орел» И знамя с древка и спрятали у себя так тщательно, что оно не могло быть открыто русскими.»
Партуно впоследствии указывал, что в потери в бою 15 (27) ноября (убитыми и ранеными) составили 54 офицера и 1531 рядовой. Следовательно, в плен попали около 5 генералов и 2000 солдат и офицеров дивизии и около 5000 отставших от других частей. Русские взяли так же обозы, 3 орудия и два знамени (44-го и 126-го полков). Знамя 125-го полка удалось спрятать.
«Но и в этих обстоятельствах сказался дух французской армии: чтобы наше знамя не досталось в руки врагов и не было ими взято в качестве победного трофея, некоторые из нашего полка сняли «орел» И знамя с древка и спрятали у себя так тщательно, что оно не могло быть открыто русскими.»
(Капитан 125-го линейного полка Карл Вагевир)
Витгенштейн докладывал, что «с нашей стороны потеря невелика». Штейнгель оценивал потери корпуса в 160 убитых и раненых. Потери Властова, чей авангард выдержал основную тяжесть боя, должны быть больше. В бою за Старо-Борисов получил 8 ран и скончался спустя 3 дня командир дружины Новгородского ополчения полковник Александр Андреевич Погребов. Поручик Корсков был ранен в шею.
В целом сражение у Старо-Борисова принесло Витгенштейну блестящий, но локальный успех.
В целом сражение у Старо-Борисова принесло Витгенштейну блестящий, но локальный успех.
Сводная запись темы Наполеоника (оглавление)