


или открыть полную карту 4050х4250 в новом окне
Для того, чтобы «Петербургский план» увенчался в итоге полным успехом, не хватало всего одной составляющей – пленения Наполеона. И такой шанс 23 ноября (5 декабря) 1812 года был у полковника Сеславина. Строго говоря, шанс этот был достаточно условным. О том, что его партизанский отряд разминулся с кортежем императора, Александр Никитич узнал гораздо позже. Да и разошлись они ни много ни мало - часов на шесть. Фактически же произошло следующее:
В сумерках (5-6 часов вечера) Сеславин атаковал Ошмяны двумя эскадронами Ахтырского гусарского полка и казаками, одновременно обстреляв пушками магазин, расположенный в местечке. Магазин загорелся, из домов посыпались французы, попадая под сабли и копыта лошадей. Но тут партизан ожидал неприятный сюрприз. В Ошмянах обнаружился противник, тягаться с которым летучему отряду явно было не по силам – 34-я пехотная дивизия, прибывшая из Вильно буквально час-два назад.
«…Когда я прибыл в Ошмяны, то не нашел ещё там дивизии Луазона, которая должна была прибыть в этот именно день. С большим нетерпением я ожидал ее, желая дать несколько новых инструкций по поводу путешествия императора генералу Грасьену, который ею командовал. В 4 часа дня дивизия пришла; поговорив с генералом Грасьеном, я продолжал мой путь. Не проехав и версты, я услышал позади себя ружейные и пушечные залпы; это казаки атаковали Ошмяны; но они были очень удивлены, найдя там силы, способные им сопротивляться; они потерпели значительный урон и отступили в полном беспорядке.»
В целом это было бы ординарным событием, очередным набегом, коими изобиловал ноябрь 1812-го. Если бы не одно «но» - именно в этот день Наполеон оставил армию и с относительно небольшим эскортом отправился в Вильно. Как раз через Ошмяны. По этому поводу другой известный партизан, Денис Давыдов, писал:
«Будь атака сия часом позже, то Наполеон не избежал бы плена. Конечно, подобная развязка была бы против правил драматического искусства и выгод парижских рестораторов, красавиц Пале-Рояля и наших вооружённых путешественников, совершивших на чужой счёт столь неожиданное путешествие; зато какая слава для русских: мы всё бы кончили дома… и без чужеземцев!»
Давыдов, а с ним и ряд других авторов, сильно заблуждается на счёт временных рамок. «Часом позже», то есть шесть-семь часов вчера Наполеон ещё даже не покинул Сморгони. Выехав в десять часов, император прибыл в Ошмяны, вероятно, около полуночи.
Да и непонятно, как присутствие императорского эскорта склонило бы чашу сражения в пользу партизан. Дивизия Луазона никуда бы не делась и в любом случае отстояла бы местечко.
«Прибыв в Ошмяны в середине ночи, граф Вонсович [переводчик императора] был удивлён, найдя коменданта этого местечка во главе войска гарнизона. Этот комендант был вюртембергский генерал; он имел под своей командой гарнизон, состоявший из войск французских, польских и немецких; один батальон был под ружьем - ожидали неприятельской атаки. Сверх того, возле пехоты видны был и три эскадрона улан. Такое положение, занимаемое гарнизоном маленького городка, находившегося в 8 лье впереди авангарда нашей отступающей колонны, объяснялось движениями неприятеля.»
Сводная запись темы Наполеоника (оглавление)