

или открыть полную карту 1700х1575 в новом окне
Но, подойдя 13 (25) декабря к Колтынянам, прусский арьергард (4 батальона, 2 эскадрона и артиллерийская батарея) обнаружил развёрнутые поперёк дороги русские эскадроны. А выехавший к пруссакам майор Ренне сообщил генерал-майору Клейсту, что его войска отрезаны значительными силами и генерал-майор Дибич желает вести с ним переговоры. Клейст ответил, что на переговоры не уполномочен и придётся обождать до вечера, когда прибудет генерал-лейтенант Йорк.
Вот тут пришла пора волноваться Дибичу, так как «значительные силы» ограничивались его собственным скромным отрядом в 2 000 (а по другим сведениям и вовсе 1 400) человек (то есть даже меньше, чем у Клейста). А Витгенштейн оставался более чем в ста верстах к юго-востоку. Но нужно вернуться немного назад и понять, как Дибич вообще оказался на пути пруссаков.
Офицер разумный в такой ситуации постарался бы незаметно отступить в сторону, уповая на то, что противнику не до погони за ним. Но обер-квартирмейстер (снова квартирмейстер!) Первого отдельного пехотного корпуса (которого не без оснований считают главным творцом достижений Витгенштейна в компании 1812 года) продемонстрировал, что представляет из себя нечто большее, чем заурядный вояка. Он решился оставаться на месте и дожидаться Йорка. Риск был, конечно, велик, но и основания верить в перспективы переговоров имелись. Особо тёплых чувств пруссаки (и лично командующий корпусом) к Наполеону не питали. И попытки убедить Йорка отложиться от французов предпринимались ещё с октября (в том числе и Витгенштейном). Йорк даже послал в Берлин своего адъютанта майора Зейдлица, чтобы выяснить мнение Фридриха-Вильгельма III (впрочем, о последнем факте Дибич знать не мог). И катастрофа Великой армии становилась весомым аргументом в этом процессе. Теперь же, Дибич самим фактом перекрытия пути добавил угрозу разгрома самого прусского вспомогательного корпуса «значительными силами» русских войск (тут же дезавуированную заявлением о том, что будет «стараться только отбить ваши обозы и может-быть артиллерию»). Однако, всё это никакой гарантии не давало. Здесь и сейчас всё зависело от решения генерал-лейтенанта Йорка.
Дибич и Йорк встретились между цепей передовых постов и последний заявил, что в принципе не против «заключить договор, совместный с честью», однако, время для этого ещё не пришло. Дело ограничилось заключением перемирия до утра, в ходе которого войска останутся на своих местах, а утром перейдут к Шилели (русские) и Лавкову (прусские).
По возвращении в Колтыняны Дибич спросил мнение находящегося при его отряде полковника Карла Филиппа Готфрида фон Клаузевица (автора записки «Три престола» в которой в феврале 1812 года призывал Пруссию к войне с Наполеоном в союзе с Россией, будущего известного военного историка и теоретика) и тот предположил, что Йорк может попытаться ночью пробиться через наши войска и продолжит движение к Тильзиту. Так что Дибич приказал принял меры предосторожности. Два казачьих полка он оставил напротив прусского корпуса, третий – развернул в сторону Шилели. Гродненские гусары разместились в Колтынянах, но с приказом не рассёдлывать лошадей. Вечером его отряд получил неожиданное пополнение – от Тельш подошёл авангард корпуса генерал-лейтенанта Левиза (Донского казачьего полка, двух казачьих полков С.-Петербургского ополчения и двух эскадронов регулярной кавалерии под начальством полковника Граве Галате). Ночью со стороны Шилели поднялась тревога, оказавшаяся малозначительной - казаками был обнаружен вражеский разъезд, следовавший с депешей от Макдональда к Йорку. Депеша по назначению не попала, но Макдональд теперь тоже узнал о наличии русских в Колтынянах.
Следующий день должен был решить многое.
Нёс он и неприятный сюрприз Гранжану – 13 (25) декабря отряд Властова вышел к возвышенностям у деревни Пиктупенен, перерезав дорогу на Тильзит. В сам город подтянулся по левому берегу Немана отряд Голенищева-Кутузова. Правда их суммарная численность заметно уступала дивизии Гранжана, а основные силы армии Витгенштейна как раз начали отставать в гонке к Тильзиту. После двух дней отдыха в Кейданах армия продвинулась к Чейкишкам. В Кейданах пришлось оставить 95 орудий, лафеты которых пришли в негодность и две дружины Санкт-петербургского ополчения для их охраны.
Сводная запись темы Наполеоника (оглавление)